Элени Константинидис — исследовательница и продюсер исторических документальных фильмов. «Замалчивание Малой Азии» показывает трансформации, претерпеваемые Малой Азией, то есть Анатолией, с VI века до процесса Гези.
Элени Константинидес, исследовательница и продюсер исторических документальных фильмов, в том числе кинокартины «Замалчивание Малой Азии», размышляет о преобразованиях, которым подверглась Малая Азия, или Анатолия, с VI века до процесса Гези.
Замалчивание Малой Азии, сада народов и культур, происходило головокружительным образом, особенно в последнее столетие.
Превращение исторических поселенцев в меньшинство, насильственное перемещение, принудительный обмен населением, запрет на языки и законы, принятые с учетом этнических, языковых и религиозных различий, и так далее — вот методы, ускорившие это «замалчивание».
Мы поговорили о политике в отношении меньшинств в Турции, а также об антикурдской, агрессивной политике, которая практикуется сегодня.
— Почему вы решили снять этот документальный фильм? Что произошло с Малой Азией, особенно в годы основания Турецкой Республики?
— Одна из причин, почему я захотела снять этот документальный фильм, думаю, заключается в моем многолетнем опыте работы журналисткой на Национальном телеканале в Греции, где я отвечал за спутниковые программы. У меня была возможность общаться с греками со всего мира. Большинство из них были беженцами из Малой Азии. На мой взгляд, обмен населением происходил поэтапно. По многим причинам тысячи людей предпочли остаться на родной земле, потому что так было на протяжении многих веков. В таком случае они предподчитали сменить религию и имена. Существует множество документов, подтверждающих мой тезис, которые я почерпнула из личных контактов и интервью, а также из научных работ со всего мира, в том числе и турецких. Сам Юсуф Халаджиоглу заявил в интервью десятилетней давности, что он получил список 130 тысяч христиан в Каппадокии. Они приняли ислам незадолго до обмена населением.
— В каких параметрах, по вашему мнению, изменилась политика Турции в отношении меньшинств? Например, чем отличается политика в отношении греческого меньшинства в 1940-х годах от политики в отношении курдского меньшинства сегодня?
— Вскоре после создания Турецкой Республики Кемаль Ататюрк приказал создать Фонд истории Турции. Основная философия преподавания была под лозунгом «мы все турки и говорим только по-турецки». Эта практика была своего рода стратегией, направленной на гомогенизацию всего населения, которое, как мы все знаем, состояло из множества различных народов, проживавших в Османской империи. Согласно Лозаннскому договору, существовали некоторые обязательства по определенным требованиям, особенно к системе образования и владению собственностью. После обмена населением 180 тысяч греков предпочли остаться в Константинополе; Имбросе (Гёкчеада) и Тенедосе (Бозкаада). К сожалению, это динамичное (экономически и культурно) греческое население вскоре после обмена вынуждено было пойти по пути миграции, в результате систематического и организованного давления, оказываемого на них Новой Турецкой Республикой, причем разными способами. 11 ноября 1942 года, во время Второй мировой войны, турецкое правительство ввело в действие закон о регулировании № 4305, который ввел в действие налог Варлыг Вергиси. Предположительно, закон должен был применяться одинаково ко всем гражданам государства. Однако было решено применять его выборочно, по критериям религии и национальности. Было очевидно, что это действие в первую очередь уничтожило бы немусульманские меньшинства экономически. Срок оплаты был определен в 15 дней без права обжалования. В случае неуплаты применялась конфискация имущества, арест, депортация в лагерь принудительного труда в городе Аскале в крайне тяжелых условиях. Число сосланных достигло 2500 человек. Закон был отменен в 1944 году, после полного уничтожения немусульманских меньшинств. Стоит отметить тот факт, что, хотя греческая община в то время составляла 0,5% от всего населения, она приносила 20% от общего дохода страны, и все это за счет вышеуказанного налогового сбора.
После поражения Османской империи в Первой мировой войне союзники создали современный Ближний Восток. И хотя Севрский договор предусматривал создание независимого Курдистана, он так и не был ратифицирован. В 1923 году по Лозаннскому договору были созданы современные государства Турция, Ирак и Сирия, но Курдистан был проигнорирован. Во время войны за независимость Турции турецкие лидеры обещали курдам создание турецко-курдского федеративного государства в обмен на их помощь в войне. Однако после обретения независимости они проигнорировали заключенную сделку. Как я уже говорил о политике в отношении меньшинств в Турции, с 1923 года в течение многих десятилетий курдский язык игнорировался и был запрещен к публичному использованию, а турецкий язык стал лингва франка для всех граждан. Таким образом, Турция стремилось и, в некотором смысле, добилось этого, создав национальное государство, основанное на одном языке, и попыталось устранить использование других языков, в частности курдского, с помощью жестких правил и запретов. Как свидетельствуют данные, в результате продолжавшихся десятилетиями притеснений, которые привели к массовым убийствам, арестам, переселению курдов, монополизации образования на турецком языке и, в конечном итоге, законодательному запрету курдского языка в печати и СМИ, возникает вопрос о выживании языка в долгосрочной перспективе… В какой-то степени выживание курдского языка все еще остается под вопросом, несмотря на повторное введение курдского языка в школах и университетах с 2010 года, потому что многие люди уже забыли свой язык и не говорят на курдском.
— Одной из красных линий турецкой внешней политики являются Эгейские острова. Лидеры правящих и оппозиционных партий постоянно делают заявления о том, что Эгейские острова должны быть оккупированы. Например, на прошлой неделе даже глава оппозиционной партии говорил о войне с Грецией. Можно ли сказать, что у Турции эгейская паранойя? Если да, то что это за паранойя?
— Никто не может ничего оккупировать без вторжения, которое принесет победу. Политические партии Турции просто соревнуются друг с другом в словах, чтобы произвести впечатление на свою аудиторию. Существуют международные договоры, которые закрепили все, что касается греко-турецких отношений. Конечно, Греции известно о давних планах Турции в вопросах внешней политики и о ее недовольстве текущей ситуацией в Эгейском море и Восточном Средиземноморье. Турция предпочитает «использовать» договоры избирательно. Кроме того, каждый заслуживает того, чтобы иметь мечту. Однако в контексте демократической среды эти мечты не могут осуществляться за счет суверенитета других стран. Тезис Греции хорошо известен, и он нашел свое отражение во многих аспектах.
— В 1974 году Турция оккупировала Кипр и обосновалась там. В 2018 году это государство оккупировало город Африн в Рожаве, а затем и другие части Западного Курдистана. На востоке Турция оккупировала земли, принадлежащие Армении, вместе с Азербайджаном. Точнее, турецкое правительство оказало военную и политическую поддержку Азербайджану. В прошлом году Турция снова вступило в войну с ЕС в Средиземноморье. Как бы вы интерпретировали агрессивную внешнюю политику Турции?
— К сожалению, так получилось, что в нашем регионе есть сосед, намерение которого — вмешиваться в дела других стран и пользоваться слабостями, вызванными нестабильностью, пытаясь затем создать для себя прощенный вывод… Есть ряд примеров по соседству, как вы сказали, но, похоже, это никого не беспокоит из тех, кто, казалось бы, заботится о справедливости. Власть сильного по-прежнему «жива и здорова»…
В итоге, факт остается фактом: Турция находится под давлением как в финансовом, так и в конституционном плане. На мой взгляд, эта ситуация будет продолжаться до выборов, и я верю, что она так или иначе решится.