«Они пытались запугать женщин, курдов и противников системы. Но это дало обратный эффект и зажгло новую искру в борьбе против системы.
Кульминация этого сопротивления — в лозунгах, которые в один голос на курдском и фарси скандируют женщины и мужчины в Иране и Восточном Курдистане: «Женщины, жизнь, свобода!»(«Jin-Jiyan-Azadî!» и «Zen-Zendegi-Azadi!»)
Иранская полиция нравов (Гашт-и-Эршад) забила до смерти молодую курдянку Жину (Махсу) Амини на том основании, что ее волосы выбивались из-под хиджаба. На протяжении веков волосы женщины считались ее гордостью. Это источник красоты, величия и очарования. Яресанские курды из Хаврамана в провинции Курдистан на северо-востоке Ирана до сих пор дают одну из сильнейших клятв на косах своих матерей: «li ser biskê dayk». Во всех культурах женские волосы — это прекрасный способ самовыражения — с разноцветными бусами и украшениями, косами и бантами, головными уборами и шляпками.
После контрреволюции, в процессе которой господствовали мужчины, были прокляты ценности женщин и женские тела, а их волосы стали объектом страха. Их нужно было скрывать, так как они пробуждали в мужчинах похоть. Христианство, которое говорило, что дьявол прячется в волосах, и иудаизм, который предписывал покрывать или сбривать женские волосы, помогли превратить это в религиозный закон. Но представители этих религий уже не применяют эти правила так строго. Хотя на самом деле нет ни одной суры о сокрытии волос, женщин все еще принуждают носить хиджаб во имя исламской традиции при режимах мулл в Иране, реакционного движения «Талибан» в Афганистане, ИГИЛ* и фашистской Партии справедливости и развития (ПСР) в Турции.
Заставлять женщин покрывать голову платком (закрывать волосы), хиджабом (скрывать волосы и шею) или никабом (прятать волосы, шею и лицо с сеткой или разрезом для глаз); будь то силой или убеждением, уговаривая или обязывая их, в последнее время также путем создания нового сектора в индустрии моды — это всего лишь один из аспектов господства над женскими телами. Дело глубже, чем просто покрытие волос и тела. Это символ порабощения и угнетения женщин. Контроль над женским телом не ограничивается покрытием волос, лица, глаз и изгибов тела. Он касается выбора стрижки или укладки, похудения или набора веса, макияжа или покраски волос. Заставлять женщин скрывать тело или поощрять их демонстрировать его — это разные аспекты одной и той же политики.
Во многих культурах, когда женщины испытывают глубокое горе, они обрезают волосы. Этот обычай сохраняется среди езидов и сегодня. После геноцида они выражали свою скорбь, повесив косы на могилы погибших, которых они любили. Этот обычай живет в Курдистане и во многих странах Ближнего Востока. О нем рассказывают во многих рассказах курдской «Книги почета» (Шарафнаме). После смерти Жины сотни плачущих женщин публиковали видео, на которых они отрезают себе волосы. Женщины, которые в легендах, мифах и в общественной жизни стригли волосы в память о сыновьях и любимых, делают это в память о женщине, сопротивлявшейся прогнившему режиму. Розы, оставленные на ее теле плачущими работниками больницы, и пронзительное горе ее матери, распростертой на ее могиле, еще больше усилили боль и ярость.
Режим мулл в Иране недавно вновь выступил против женщин. Издавая фетвы в рамках тысячелетней риторики мужского господства, связывая неблагоприятные события мировой политики с откровенной одеждой женщин, их трудовой деятельностью и отказом подчиняться мужчинам, они подготовили почву для таких убийств. Они пытались запугать женщин, курдов и противников системы. Но это дало обратный эффект и зажгло новую искру в борьбе против системы. Кульминация этого сопротивления — в лозунгах, которые в один голос скандируют женщины и мужчины в Иране и Восточном Курдистане: «Женщины, жизнь, свобода!»
Эта фраза, ставшая магической формулой революции, придумана курдским национальном лидером Абдуллой Оджаланом, который убедил, что революция в Курдистане должна развиваться в духе освобождения женщин. В письме женскому движению в 2013 году со словами: «Вы должны продолжать учить магической формуле «Женщины, жизнь, свобода!» и давать примеры», Оджалан выразил требование, чтобы женская революция распространилась по всему Ближнему Востоку.
Эти протесты еще раз показывают, насколько сильны чары этой магической формулы. Чтобы эти протесты снова не были подавлены убийствами, казнями и арестами, они должны перейти к процессу установления, организации и формирования союзов. Пока что главный недостаток борьбы с системой заключается в том, что она дожидается спасителя «извне» и не превратилась в общую борьбу народа. Весь мир был свидетелем того, как эти «внешние спасатели» шли на компромисс с реакционными режимами и системами — на примерах Афганистана, Ирака и Сирии. По этой причине сопротивление, которое началось в Рожаве и распространилось по всей северной и восточной Сирии, должно продолжиться в Иране и Восточном Курдистане. Это должна быть борьба с опорой на свои силы. Ветер «Женщины, жизнь, свобода!» должен стать бурей, который разгонит черные тучи реакционного режима. Все угнетенные режимом мулл, в частности женщины и курды, должны отомстить.