Тюремная политика турецких властей, несовместимая с человеческим достоинством, по-прежнему оставляет кровоточащие раны на сердцах родственников заключенных. В особенности это касается членов семей политзаключенных, которые из-за частого этапирования своих близких испытывают трудности по встрече с ними. Тюремная администрация не оставляет заключенных постоянно в одном месте, а систематически переводит их из одной тюрьмы в другую.
Фейзие Колакан, которая с 1994 года навещает трех своих сыновей в тюрьмах, рассказала корреспондентам «ФратНьюс» о трудностях, с которыми она сталкивается.
Один из ее сыновей находится в Бурдуре, что в 1137 километрах от Амеда, а два других в Амеде. Один из тех, кто в настоящее время находится в тюрьме Амеда, был незаконно арестован еще в 1990-х годах, когда ему было всего лишь двенадцать лет. Колакан продолжила: “У другого моего сына, пока он находился в тюрьме, умерла жена. Она была беременна. Полиция практически каждый день обыскивали наш дом. Моя невестка была сильно напугана этим. У нее произошел выкидыш, и вскоре она умерла. Остальные двое ее детей остались сиротами. Когда я ехала на встречу к своим сыновьям, я не могла оставить этих детей дома. Я брала их с собой и показывала отцу. Так как я не могла позволить себе еще два билета на автобус, мне приходилось во время поездки сажать детей себе на колени. Мой супруг был болен, и я работала уборщицей в домах”.
Колакан рассказывает, что из-за долгой дороги она часто опаздывала на свидание со своими детьми. “Однажды мы поехали на поезде до Коньи, но опоздали. Я подошла к тюремному прокурору и сказала, что из-за поезда опоздала на свидание. Прокурор ответил: “Вы террористы, я не дам вам право на свидание”. Тогда я сказала ему: “Люди убивают друг друга, насилуют женщин, воруют и берут взятки — они не террористы, а мы — террористы?” Через переводчика мы стали с ним спорить. Они всегда считали нас террористами. И это остается до сих пор”.
Колакан поведала, что за десять лет она побывала во многих городах Турции. “В те времена, как и сейчас, люди на западе страны презирали нас. Они смотрели на нас, как на “террористов”. Так как поезд постоянно опаздывал, мы решили как-то поехать на автобусе. В тот день вместе с моей дочерью, сестрой и двумя ее детьми поехали в Бурдур. Это был темный зимний день. У моей дочери начались боли в почках. Мы понимали, что нам никто здесь не поможет. К счастью, я нашла одну мечеть, и мы все вместе пошли туда. Это была женская мечеть. Ту зимнюю ночь мы провели в мечети, окутав себя коврами. Утром, когда мы проснулись, я попросила всех, кто был со мной, не говорить сыну в тюрьме, что с нами произошло. Я понимала, если рассказать это сыну, он сильно расстроится”.
Колакан рассказала, что каждый раз в тюрьме их подвергали унизительному досмотру. “Они требовали, чтобы мы сняли обувь, досматривали интимные части. Мы и так с трудностями добирались досюда, и при этом нас подвергали такого рода досмотрам. Это сильно возмущало нас. Но, несмотря на трудности, мы настаивали на свидании. Сейчас мое сердце работает от стимулятора, и я понимаю, что не в силах больше справиться со всей этой болью. Я, наконец, прошу, чтобы в этой стране установился вечный и достойный мир. Вот уже двадцать пять лет я езжу в тюрьмы на свидания. Я хочу, чтобы все наши страдания прекратились”.
источник: anfrussian.com
О журналисте Сулеймане Ахмеде ничего не слышно уже 197 дней. Напомним, что Сулейман Ахмед работал…
Журналистка агентства «Месопотамия» (МА) Эсра Солин Дал была заключена под стражу 26 апреля по обвинению…
Женская зонтичная организация северо-восточной Сирии Конгресс «Стар» провела в Камышло акцию протеста в отношении изоляции…
Бесудуя с журналистами информационного агентства Rojnews о ее творчестве, Нахида Ализада сказала: «Очень важно создать…
Завершилось первое слушание по иску против певицы Пынар Айдынлар за «пропаганду незаконной организации» посредством ее…
Ассоциация журналисток Месопотамии (АЖМ) опубликовала свой отчёт, посвящённый правонарушениям в отношении журналисток за апрель. В…