Мечта, разрушающая границы: книга Меряем Кобани

Первый том книги Меряем Кобани «Кобани: линия чести», был недавно издан издательством Şilêr Publications.

Уже ведутся переводы на разные европейские языки, так как эта книга — не только прекрасное литературное произведение, но и важное свидетельство сопротивления и победы в Кобани.

Меряем Кобани – одна из свидетелей того времени, когда в 2014 году ИГИЛ (запрещена в РФ) разрушало города один за другим и ставило государства на колени. Она – главный герой книги.

В книге Меряем объединяет волю нескольких революционеров, которые заявили: «Кобани не падет!». Сначала она доказала это в сражении, на этот раз она делает это как рассказчик.

Книга также является очень ценным историческим документом.

От приграничной деревни Серксет (северный Курдистан) до Биншета (Рожава, Курдистан) Меряем Кобани смотрит на границы, разделяющие Курдистан, глазами ребенка, следуя своим детским мечтам.

Мечта пересечь границу в детстве осуществилась в Кобани, где годы спустя люди взяли друг друга за руки и наконец-то разрушили эти границы.

Сначала она держала в руке оружие во время войны в Кобани, теперь с пером в руке берет на себя задачу передать эту войну, сопротивление, волю и героизм новым поколениям.

Меряем рассказала ANF о своей книге.

– Какова была ваша цель при написании этой книги?

– Несомненно, задача рассказать правду о войне, свидетелем которой вы являетесь и в которой участвуете, налагает большую ответственность. В истории курдов были страницы великого сопротивления, но большинство из них запечатлелись только в устных рассказах и так или иначе не стали историей.

Вот почему человек, который был свидетелем великой войны, такой как сопротивление в Кобани, и многих других моментов, должен запечатлеть это в истории. Эта ответственность не только за то, чтобы истина не была потеряна, но и за то, чтобы она передалась новым поколениям и всемирной истории. Мы хотели, чтобы правда была известна. Да, это также задача борца за свободу. Я хотела, чтобы правда о великой войне, которую мы вели, была передана и стала наследием всего Курдистана и других народов. Каждый курд должен знать эту истину, потому что, если народ не знает своего прошлого, он не может построить свое будущее.

– Ваша книга начинается с рассуждений о границе. Вы определяете границу с точки зрения ребенка. Граница — одна из самых больших травм для курдов …

– Границы всегда означали боль в жизни человека. Первые слова и эмоции, которые приходят на ум, когда речь идет о границах, – это распад, разлука, изгнание. Границы не только в жизни человека, но и в жизни всего живого означают препятствие. Это означает остановку течения жизни. Тоска накапливается, когда в жизни нет динамики…

То, что наша страна разделена границами, является самым большим позором в мире. Они пытались воспитать нас, курдов, создав ложные границы. Да, они сделали это физически, но умственно и эмоционально им не удалось заставить нас принять эти границы. Потому что невозможно поставить границы мыслям и чувствам.

Вот почему у каждого ребенка, который жил недалеко от границы, появляется метафора границы. Подъезжая к границе, первое, что видишь, – это колючая проволока. Эти границы никогда не забываются. Границы всегда вызывают ненависть и гнев. Эта ситуация актуальна и для нас, курдов. Курды никогда не принимали границы, проведенные между частями Курдистана. Каждый курд видел в этих границах отрицание и разрушение своей идентичности.

– Спустя годы мы видим эту девушку на северной стороне границы как революционерку в Рожаве. Не могли бы вы немного рассказать о своих первых ощущениях в стране революции?

– Я попыталась выразить это в книге: то, что мне было сложнее всего понять в детстве и что стало для меня открытой раной в последующие годы, были границы. Меня постоянно озадачивали десятки вопросов, например, почему существует граница, почему эти люди не видят друг друга, почему между нами препятствие, почему мы не можем играть в игры с детьми на другой стороне и можем видеть их только на расстоянии? От этих вопросов никуда не деться. В детстве я начала искать ответы на эти вопросы. По мере того, как я чему-то научилась, мое осознание курдского вопроса усилилось, как и моя ненависть к тем, кто прочертил эти границы.

Следуя детской мечте…

Хорошо помню, что в детстве всегда мечтала иметь крылья. Как-то мне приснилось, что я могу перелететь через границу, увидеть наших родственников на другой стороне, поиграть с двоюродными братьями и сёстрами. Фактически наши детские игры часто были о пересечении границ. Могу сказать, что ответ на вопрос, как я могу перейти эту границу, никогда не покидал меня. Я следовала за своими мечтами.

Спустя годы, когда я смотрела на землю, где родилась, с другой стороны границы и мечтала о том, как их уничтожить, мои мечты снова были со мной. Но теперь я поняла, что эти границы нельзя пересечь на крыльях. Надо что-то делать, чтобы они исчезли.

Эти границы были направлены на то, чтобы сеять геноцид, вражду и противоречия между народами. Например, моя мама говорила об ассирийцах, и они не были для меня чужими. Когда я переправилась в Бинхет (Рожава), я также увидела там сирияков. Это означает, что эти границы сломали не только курды, но и другие народы и верования. Когда я была ребенком, моя мать рассказывала не только курдские «çîrok» (истории), но также ассирийские и армянские. Тогда я начала понимать истинное значение границ, сеющих только вражду. Так же, как история ассирийской девушки Фебруние, которая начинается в церкви в Нусайбине и заканчивается ее смертью в церкви в Камышло…

– Вы свидетель, лицо, принимающее участие во многих событиях, которые вы описываете в своей книге. Трудно было изложить все это на бумаге?

– Это сложный вопрос. Конечно, во время войны вы испытываете одновременно множество эмоций. Это поток эмоций. Но доминирующее чувство — как победить в войне. Несомненно, трудно находиться в этом потоке эмоций, но на самом деле гораздо труднее писать о них. Потому что вы снова переживаете многие события, свидетелями которых были. Вы обеспокоены тем, что не сможете отдать должное проявленному героизму. Один может быть смелее или напористее другого, но в конечном итоге есть истина, что все сердца бьются ради победы.

Я приложила много усилий, чтобы упомянуть всех в этой книге. Может быть, не у всех из них есть имена, но все они объединили свои усилия, чтобы добиться этой победы. Я пыталась воспроизвести те образы, которые видела своими глазами и запомнила. Когда я впервые решила написать книгу, моей единственной целью было стать языком этих героев. Я хотела, чтобы все поняли их мотивацию. Я хотела быть справедливой. Не знаю, насколько у меня это получилось, но это было моей целью.

– Что было самым сложным при написании книги?

– Как сказал один великий философ, нельзя дважды зайти в одну и ту же реку. Прожить и ощутить воспоминание во второй раз очень сложно. Да, разум – это еще и место для хранения воспоминаний. Но не следует забывать также о разрушении временем. Больше всего меня беспокоило то, что я не смогла отдать должное сопротивлению и героизму, которые я видела. Именно с этим беспокойством я боролась больше всего.

– Каково это – быть одновременно борцом за свободу и рассказчиком об этой войне и историческом периоде?

– Мы видим себя искателями правды, борцами за правду. Мы боремся за справедливость. Мы боремся за права против несправедливости. Как господствующая система, капитализм также ведет войну против памяти человека и общества ежедневно, фактически каждую секунду. Искатели истины или борцы также борются против этой системы, нацеленной на общую память человека и общества. Быть рассказчиком событий великой войны – это, конечно, совсем другое, неописуемое чувство … Когда мы иногда болтали во время войны, мы давали друг другу обещание: если кто-то выживет, он напишет, что произошло, и сделает это бессмертным.

Когда я решила описать те исторические дни, которые были источником надежды для всех угнетенных, я делала это, чувствуя, что на моих плечах лежит тяжелое бремя. Я дала обещание. Эти переживания не будут забыты, они будут записаны, оставлены в истории, переданы новым поколениям Книга стала наказом погибших героев.

Никто из тех, о ком я говорю в книге, не является вымышленным персонажем. Все они настоящие герои, дети этого народа. Они боролись достойно, не дрогнув перед лицом смерти.

– Вы думали, что когда-нибудь сможете узнать, что произошло во время боев в Кобани?

– У этой книги есть своя история. Мы были в первой группе товарищей, которые отправились в Кобани. Кобани был окружен со всех сторон. Мы не записали многое из того, что происходило в первые годы революции. В этом разговоре мы сказали, что тот, кто выживет, должен описать, что произошло. До этого я читала книгу «Неизвестный солдат». Именно тогда я решила, что в Курдистане не должно остаться неизвестных бойцов. Слишком много людей хотели, чтобы наша страна оставалась неизвестной. Теперь они хотели заставить замолчать тех, кто сопротивлялся и боролся за эту страну. К сжалению, в нашей истории было много бойцов, которые остались неизвестными.

В беседе с Хевалом Джуди, Дилгешем, Розой, Масиро и Бахарином мы пообещали друг другу, что последний оставшийся человек напишет книгу сопротивления Кобани. Как и в истории с 300 спартанцами, мы говорили, что кого-то нужно спасти. Этот выживший принесет с собой десятки тысяч. Мы верили в это. Хеваль Джуди всегда говорил мне: «Опиши товарищей и сопротивление. Ты перемещаешься по всем фронтам, ты хорошо знаешь всех товарищей». В то время я вела дневник. И мы дали друг другу обещание. Выполнить его было революционной задачей.

– В интервью, которое ты дала в самые тяжелые дни войны, ты сказала: «Кобани будет похож на Сталинград». Действительно, Кобани стал Сталинградом XXI века как для курдов, так и для других народов. Оглядываясь назад, что бы ты могла добавить?

– Ответ на этот вопрос находится во втором томе книги. Это был первый день сентябрьских терактов – около 13 или 14 часов в деревне Серзури на востоке от Кобани. Столкновения были тяжелыми. Как говорится, пули лились дождем. Тогда мне в голову пришла сцена из фильма «Сталинград». И тогда я сказала: «Это будет Сталинград на Ближнем Востоке. Так же, как Сталинград не позволил фашизму пройти, Кобани не допустит победы ИГИЛ». Потому что в голосах тех 13 друзей на верхнем этаже школы Серзури не было ни колебаний, ни страха. Днем ​​и ночью они оказывали сопротивление. Их боевой дух и вера в великую войну были очень сильны.

– Благодаря сопротивлению в Кобани впервые в курдской истории травмирующие границы были уничтожены. Турецкое государство изначально пыталось защитить эти границы, возводя стены. Когда это не удалось, началось вторжение.

– Мы заговорили о границах, давайте закончим разговор на этом. Вместо этих проволочных заборов они построили бетонные стены, чтобы мы не видели друг друга. Но все эти усилия тщетны. Это нужно сказать твердо: современные курды уже не похожи на прежних. Оккупантам все еще чужда курдская история. В Агры сказали, что «воображаемый Курдистан забыт, здесь мы залили его бетоном». Но курды разбили этот бетон. Что бы они ни делали, эти границы больше не удержатся, потому что курды устранили границы в своем сознании. Если они проведут границу вокруг каждого дома, каждой улицы, каждой деревни, у них нет шансов на успех. Философия лидера Абдуллы Оджалана когда-то расширила горизонт мышления и сердец. Какая сила может навредить героической борьбе курдов?

На самом деле не я писала эту книгу. Эта книга написана бойцами, разрушившими эти границы. Эта книга – работа людей всех возрастов, племен и верований из четырех частей Курдистана, из Европы, Ближнего Востока и разных частей мира, которые присоединились к сопротивлению и чьи сердца бьются вместе с участниками борьбы. Я выражаю им безграничное уважение и любовь. Еще раз вспоминаю погибших героев с уважением и благодарностью.